Ни Смерча, ни Вулкана…

Я понимаю Ласку, как никогда. Сочувствую, но ничего не могу сказать. Лишь ловлю иной раз на себе завистливый взгляд. Не злой, скорее грустный, и отвечаю таким же.

Я тоже тут многое потеряла. И тоже начинаю жизнь заново. Мы не равны, ведь у меня есть Миша, Вулкан и целая большая планета, готовая принять меня с распростертыми объятиями…

Но свое ведро слез я тоже выплакала.

Время капает, а я словно в воде. Кажется — все вокруг уже не настоящее. Какое-то неправильное и неестественное.

Так, театральная декорация. Странная, недоделанная, нарисованная.

Нарисованные домики моего поселка. Нарисованные дороги, парники, нарисованные люди в огородах.

И снова мы идем по пожарному проезду.

Каменные заборы, деревянные, рубероидные, снова каменные. Дома, дома, дома…

Внезапно что-то щекочет руку. Я вижу божью коровку. Желтую, большую с двумя черными точками.

Загадываю желание, — и насекомое, как завороженное, улетает вдаль.

Я смотрю вслед. Неужели сбудется? Неужели я снова узнаю счастье и сердце освободится от боли?

Вулкан по-прежнему обнимает. Не отпускает меня ни на секунду. Смотрит так нежно и так ласково, что сердце заходится и останавливается. И Миша. Он тоже со мной. Я каждую минуту проверяю его взглядом. Убеждаюсь, что сын идет рядом.

Снова шагаю.

Брешь. Холод. Тепло мужских рук. Легкий толчок из зева неведомой щели в пространстве.

Яркий свет в лицо: слепящий, знакомый. Запах леса, хруст хвои, крики птиц и зверей моего нового мира. Протяжные, мелодичные и приветственные. Не резкие и не изгоняющие.

Мне здесь рады…

…Я засыпаю в постели Вулкана, рядом со своим тренаром. Окутанная его теплом и заботой. Последнее, что вижу, прежде чем ухнуть в сон, больше похожий на неглубокий транс, после лекарств Андалы — своего Мишу.

Он чмокает в щеку и в мозг врезается образ.

Сын в одежде тренаров. В белой рубашке и черных брюках из тонкого шелка, в высоких сапогах из глянцевой кожи. Такой красивый и какой-то другой. Ах, да. У него за спиной сложены огромные призрачные крылья.

И словно из глубокого колодца доносится голос Андалы:

— Дело сделано. Отдыхай. Все хорошо. Все так, как и должно было случиться. Все свершилось. Спи. И проснись обновленной.

Я чувствую горячую руку Вулкана на своей талии. Даже во сне, даже в грезах он не отпускает меня.

ЭПИЛОГ

ЭПИЛОГ

Я проснулась в большой кровати, глядя, как солнечные зайчики скачут по стенам, спрыгивают на пол и подбираются ко мне.

Хорошо. Спокойно. Уютно.

Стук в дверь прервал мои размышления. И прежде, чем успела ответить, на пороге появилась внушительная фигура Вулкана. Кажется, она заняла все свободное место.

Светлая рубашка, темные брюки, мягкие кожаные ботинки. Вздыбленные черные кудряшки и взгляд — голубой, пронзительный. Торжественный и загадочный. Что он такое эдакое задумал?

Рука сама дернулась к покрывалу, чтобы прикрыться. Но Вулкан отмахнулся.

— Я все уже видел, — сообщил со свойственной ему наглой откровенностью.

— Ну и что? Вот и не пялься!

Я встала, и нарочито потянулась, наблюдая как меняется тело оборотня, крича о его безудержном желании.

— Не могу, — промурлыкал тренар.

— Что за новость? — поторопила я его с ответом. Уж больно выглядел мой альфа самце таинственно. Прямо так и чудилось — сейчас ка-ак скажет.

И он сказал.

— Помнишь, тебе вчера стало плохо. Андала что-то там заподозрила. Проверила и вот сегодня утром сообщила результаты анализов.

— Беременна! — догадалась я и даже подпрыгнула.

— Но это не все еще новости, — подмигнул Вулкан. Вдруг приблизился, усадил меня на постель и сам прикрыл простынью. — Это чтобы я на тебя сейчас не набросился.

— Ну! — потребовала я. — Давай уже!

Вулкан усмехнулся, вдруг посерьезнел, провел рукой по моим волосам.

— У тебя будет двойня. Мальчик и девочка. А в мальчика…

— Вселилась душа Ленара? — воскликнула я.

Вулкан вскинул бровь.

— Я боялся тебе говорить, подбирал слова. А ты все знаешь? Как?

Я не могла объяснить. Просто все время ощущала, что наша связь с Ленаром не прерывалась. Только стала другой, более правильной. Наши чувства окрепли, но стали иными. Словно мы близкие-близкие, любящие, но не муж с женой. Не женщина и мужчина, что делят постель.

Я прижалась к Вулкану, тот напрягся, но все-таки нежно обнял.

— Я рад, что ты так это воспринимаешь. Я люблю тебя. И подумал… Раз ты беременна. Может, уже и поженимся?

Я отстранилась и вгляделась в лицо тренара, а он затараторил:

— Слушай! Ну я ведь достаточно долго ждал. Не торопил тебя и не форсировал события. Не напоминал, что альфа должен иметь жену, а не женщину, с которой делит постель. Хотя так гласит наш закон. Если ты живешь со мной. Я дал тебе…

Я закрыла рот мужа ладонью.

— Я согласна, — произнесла на одном дыхании и очутилась в крепких руках тренара. Он стиснул, чуть ослабил хватку, вспоминая, что я все-таки не оборотень… Затем снова прижал и опять чуть ослабил хватку.

Мы молча просидели с полчаса. Просто наслаждаясь близостью друг друга и тем, что все так правильно и справедливо. Ленар получит новую жизнь и новое прекрасное тело оборотня. Миша останется его близким родственником, а мы с Вулканом наконец-то поженимся.

Все сложилось. Пазл наконец-то стал целым.

Я схватила с крючка на стене халат, накинула и бросилась вон. Вулкан побежал следом. Я неслась через весь поселок, оставляя позади частоколы заборов, оградки и шлепая босыми ступнями по теплой брусчатке белых дорог…

И вот он — обрыв в море.

Я прыгнула, не сбавляя скорости. Взмыла вверх, спланировала и ухнула в воду. Вулкан опустился следующим.

И мы, хохоча, принялись играть в пенных волнах, распугивая рыб и временами ударяя медуз по куполу.

Мы кричали, смеялись и брызгались. Плавали наперегонки, а потом любили друг друга на берегу, как в последний раз.

Это и был наш последний раз неженатой пары.

Потому, что уже вечером, при свете костров и огромных переливающихся пузырей, в присутствии вожаков драконов и василисков, Андалы и Тэнны мы поженились.

И ночью соединялись уверенно, как супруги, но ненасытно, как любовники. Исследовали тела друг друга как юноша и девушка, что впервые дорвались до сладкого и любили так, словно никогда и не расставались. Всегда были предназначены друг другу.

Знала ли об этом премудрая Андала, когда приглашала меня работать эллектой? Кто ж ее теперь разберет!

Понимала ли, что и мой сын начнет врачевать не хуже мамы? Не факт.

Да и какая уже теперь разница?

Мы вместе, мы счастливы и готовы дать отпор любому врагу и любому ненастью… Потому, что нет ничего более нерушимого, чем это хрупкое ощущение вечной радости жить рядом с близкими и любимыми…

Конец